Рослесхоз: поджигателям травы может грозить уголовная ответственность
Заместитель Министра природных ресурсов и экологии Российской Федерации – руководитель Федерального агентства лесного хозяйства Иван Валентик рассказал в интервью РИА Новости, как прошел пожарный сезон в лесах, и подвел итоги года своего пребывания в должности.
Опустошительные весенние пожары в Хакасии не остались без последствий — поджигателям травы уже в следующем году может грозить выплата ущерба до нескольких миллионов рублей. Также готовится масштабное наступление на "черных лесорубов" и подмосковные "рыжие леса". Итоги пожарного сезона в лесах и года своего пребывания в должности в интервью РИА Новости подвел заместитель министра природных ресурсов и экологии РФ — руководитель Федерального агентства лесного хозяйства Иван Валентик. Беседовал специальный корреспондент Игорь Ермаченков.
— Предварительные итоги пожароопасного сезона неутешительные — уже сгорели 2,6 миллиона гектаров леса. При этом уже наступил осенний пик лесных пожаров. Можно ли дать предварительный прогноз, сколько сгорит леса по итогам года и каким выдался год в сравнении с другими?
— Очевидно, что площадь уже не превысит прошлогоднюю — тогда сгорело чуть более 3,6 миллиона гектаров. Основной объем пожаров в 2014 году приходился на Якутию, а в текущем году на территории республики горело только 20 тысяч гектаров. И это связано не только с погодными условиями, но и с результатами нашего совместного с властями республики управления охраной лесов от пожаров.
В целом уходящий год по площадям, пройденным огнем, не выходил за рамки десятилетней тенденции. Проблемным стало местоположение пожаров — леса на Байкале, где площадь, пройденная огнем, превысила 2 миллиона гектаров.
Что касается осеннего пика горимости, то высокая пожарная опасность зафиксирована в Южном федеральном округе — в Волгоградской и Астраханской областях, где горят тростниковые пожары. Мы за ними наблюдаем, хотя они находятся не на землях лесного фонда, вне зоны ответственности Рослесхоза. Отдельные пожары есть еще и в Забайкалье.
— Хуже всего обстояло дело с пожарами в прибайкальских регионах — Иркутской области, Бурятии, Забайкальском крае. Почему именно там?
— Уникальная природа Байкала давно привлекает туристов, которые в этом году приезжали туда в гораздо больших количествах, чем раньше. 83% летних пожаров начались по вине человека — как правило, это неосторожное обращение с огнем, в том числе во время неорганизованного, неконтролируемого посещения природных территорий. Это основная причина. Вторая причина — небывалая жара. В тех регионах, где была объявлена чрезвычайная ситуация по пожарам, также объявлялась ЧС и по засухе на сельскохозяйственных угодьях. Случались и умышленные поджоги в целях сокрыть следы незаконных рубок леса.
— Будут ли уволены руководители региональных лесных служб?
— Отставки на региональном уровне уже состоялись — в Бурятии был уволен начальник управления лесами. По моему мнению, человек он профессиональный, но тогда было принято именно такое политическое решение. Да и дело здесь не в отставках, а в том, что в нестандартной ситуации, здесь я имею в виду большой наплыв людей и аномальные погодные условия, не сработала стандартная система охраны лесов и природных территорий от пожаров. Здесь очень важно не упустить время, профессионально расставить силы и средства, иметь достаточное количество воздушных судов — тогда пожары тушатся очень быстро. А вот когда оно упущено, то спустя всего три часа пожар выходит из-под контроля и очень сложно заниматься его тушением. Начинается просто спасение населенных пунктов от огня.
— Ранее глава Минприроды России Сергей Донской заявил, что уже этой осенью правительство запретит весеннее выжигание травы на сельскохозяйственных землях, которое часто становится причиной лесных пожаров. Когда будет введена ответственность за поджоги? Какие штрафы и иные наказания будут грозить поджигателям?
— Следующей законодательной инициативой после запрета должно стать изменение в кодексе об административных правонарушениях, потому что наличие запретительной нормы без ответственности ни к чему не приведет. Обсуждается и введение уголовной ответственности в зависимости от тяжести последствий. Я считаю это обоснованным — весенние события в Хакасии, когда сгорели более 1,2 тысячи домов и погибли 32 человека, показали, что при должной бдительности этого можно было бы избежать.
В том случае, если возникший на полях пожар перешел на земли лесного фонда и лесу был причинен ущерб, то он должен возмещаться в полном объеме. Все правовые механизмы для расчета этого ущерба уже существуют.
— Допустим, от поджога травы сгорел гектар леса. Сколько придется заплатить поджигателю?
— Сумма будет приличной — несколько миллионов рублей. Все зависит от состава лесных насаждений, категории защитности. Например, если пожар случился в заповеднике, то применяется повышающий коэффициент в размере 100 к общей сумме ущерба.
— Что еще Рослесхоз собирается сделать к следующему лету для сокращения числа и площади лесных пожаров? Будут ли повышаться штрафы?
— Важно не увлекаться повышением штрафов, а обеспечить неотвратимость наложения штрафа. Сегодня очень низкий показатель по привлечению к ответственности виновных в лесных пожарах. Лишь в 10% случаев принимаются какие-то меры и материалы направляются в органы дознания.
Основная задача подготовки к следующему пожароопасному сезону — организация системной охраны лесов от пожаров, сегодня в ней есть существенные прорехи. Главная из них — привлечение сил федерального резерва только на этапе чрезвычайной ситуации в регионе. Лесные пожары всегда тушатся на малых площадях — необходимо обеспечить частое патрулирование и быстрое тушение. Когда сам регион не может этого сделать, то Рослесхоз через постоянно действующий оперативный штаб должен иметь право принимать командование на себя. Меры должны носить упреждающий характер, это самый оптимальный способ использования федерального резерва Авиалесоохраны и резервов ближних регионов.
Со следующего лета будем работать на предупреждение. Первый эшелон — силы и средства региона. Как только превышен порог средней горимости — прилетает федеральный и межрегиональный резерв. Если и это не помогает, то объявляется режим ЧС и управление на себя берет МЧС. Сегодня этот промежуточный и очень важный этап, когда мы можем упредить развитие ситуации до чрезвычайной, не прописан в управленческом отношении. Поэтому наша Авиалесоохрана также подключается к работе уже в режиме ЧС, а это неправильно. Хотя и регионы, и независимые неправительственные организации признают, что и в режиме ЧС самой эффективной силой в борьбе с лесными пожарами является Авиалесоохрана. Об этом, в частности, заявил исполнительный директор Greenpeace России Сергей Цыпленков на заседании совета по правам человека, который недавно проходил под председательством президента РФ.
Нужно также менять финансовые механизмы — сегодня на тушение регионы потратили в 2,5 раза больше средств, чем на профилактику. Это явный перекос. Если бы сделали все наоборот, то потратили бы значительно меньше и пожаров бы таких не было.
— Скоро будет год, как вы стали руководителем Рослесхоза. Что удалось сделать за год?
— Мы сдвинулись с мертвой точки в деле внедрения интенсивной модели ведения лесного хозяйства. С помощью нашей лесной науки разработана концепция, состоялось широкое общественное обсуждение, созданы пилотные лесные районы для полевых работ. С нами активно работают и Всемирный фонд дикой природы (WWF) России, и Greenpeace. Довольны и "зеленые", и представители бизнеса. Испытывая дефицит лесных ресурсов, особенно в европейской части России, мы понимаем, что нужно использовать новые технологии лесовосстановления, заниматься плантационным выращиванием леса, строить лесные дороги, осуществлять замену лесохозяйственной техники и оборудования.
Вторая важная тема — оптимизация механизма финансирования регионов по исполнению переданных полномочий в области введения лесного хозяйства. Разработаны новые нормативы затрат, и теперь мы впервые можем юридически подтвердить их необходимость на ведение лесного хозяйства в каждом регионе. 83 региона, которые получают субвенции из федерального бюджета, именно доказали необходимость своих затрат, а также, в случае необходимости, и увеличение объемов финансирования.
Также в этом году мы приняли очень важный закон, который возвращает в леса малый и средний бизнес, позволяет ему осуществлять вырубку по договорам купли-продажи лесных насаждений.
Завершается работа над ЕГАИС — единой государственной автоматизированной информационной системы учета древесины и сделок с ней. С 1 января 2015 года система заработала как портал для внесения информации, с 1 июля обеспечена возможность декларирования сделок с круглыми лесоматериалами. Система работает устойчиво, в нее вносятся сведения и о сделках, и о маркировке бревен ценных пород — дуба, бука и ясеня при экспорте. Доступ к ней получили МВД, Росфинмониторинг, налоговая, таможенная службы и судебные приставы. С 1 января 2016 года начнется полная промышленная эксплуатация ЕГАИС.
— Что собираетесь сделать в ближайшие год-два?
— Нужно очень серьезно заниматься воспроизводством лесов, особенно в европейской части России. Эта проблема имеет корни еще в послевоенном времени, когда вблизи городов для восстановления народного хозяйства велись сплошные рубки. Сегодня существует большой дисбаланс и смена основных лесообразующих пород — на месте ценных пород вырастают малоценные.
Планируем дальше работать над повышением инвестиционной привлекательности и доступности лесных ресурсов. Вклад лесного хозяйства в экономику пока еще недостаточен. Думаю, что в современных условиях у леса есть огромные перспективы. Эксплуатационные леса должны осваиваться, а защитные надежно охраняться. Также нужно создавать привлекательные для бизнеса условия глубокой переработки древесины в России.
— Да, ведь Россия является лесной страной и крупнейшим поставщиком необработанного леса в сопредельные страны, прежде всего в Китай и Финляндию. Собирается ли Рослесхоз вместе с Минпромторгом поощрять глубокую переработку леса внутри страны, повышая вывозные пошлины на лес?
— Повышение пошлин не такое однозначное решение. На Дальнем Востоке в свое время установили заградительные пошлины для отдельных видов лесоматериалов. Отчасти это дало эффект, и многие предприятия построили свои производства в регионе, при этом был потерян рынок Китая и мы уступили Новой Зеландии первенство по поставке круглых лесоматериалов, где ведется плантационное лесное хозяйство.
Тем не менее нам нужно создавать экономические условия, чтобы древесина стала предметом для инвестиций. Должен быть госзаказ на изделия из нее. Когда в государственных отраслевых программах будут прописаны квоты использования древесины в строительстве домов, поставках мебели, тогда российские производители начнут заходить в отрасль. Хотя и сегодня наблюдается определенный рост по введению мощностей и производству отдельных видов пиломатериалов.
Речь должна идти о новой стратегии развития лесного комплекса России, поскольку утвержденная в 2008 году программа морально устарела — слишком много изменений произошло за этот период. Сегодня мы приступаем к разработке новой программы, в ней будут предусмотрены все необходимые на сегодня действия для увеличения вклада лесного хозяйства в ВВП, причем это позиции не только для Минприроды или Рослесхоза, но и для всех заинтересованных ведомств, для регионов, бизнеса. Планируем ее утвердить в 2016 году.
— "Черные лесорубы" давно обосновались в российских лесах и являются причиной пожаров, уничтожения ценных лесов и других бед. Снизилась ли удручающая цифра незаконной лесозаготовки, только официально составляющая около 1,2 миллиона кубометров в год?
— За первое полугодие текущего года незаконные рубки лесных насаждений снизились в сравнении с соответствующим периодом прошлого года по числу случаев на 7% и по ущербу на 15%. Рост объема незаконно заготовленной древесины пока сохраняется и составил 19%. В то же время в 48 регионах наблюдается снижение объемов незаконной лесозаготовки.
По данным из регионов, выявлено 7,8 тысячи случаев незаконной рубки, объем незаконно заготовленной древесины составил 496,7 тысячи кубометров, а ущерб порядка 3,7 миллиарда рублей.
— Для борьбы с ними с начала года заработала единая государственная система учета древесины, о которой вы уже упоминали. Как показала себя система в работе?
— Первые результаты работы ЕГАИС уже есть — это повышение прозрачности рынка лесоматериалов. Что касается экспорта ценных пород, то таможенные органы достаточно жестко с 1 июля начали заниматься проверкой наличия маркировки на каждом бревне ценной породы. Сегодня уже более 40 тысяч бревен промаркированы бирками, бизнес приспособился, и сегодня объемы всего экспорта леса с Дальнего Востока стали прозрачными. При наличии оснований таможенники или налоговики могут проверить историю происхождения каждого бревна, можно дойти до компании, которая заявила о наличии правоустанавливающих документов на древесину, проверить налоговую отчетность, увидеть, есть ли признаки фиктивной фирмы. Теперь каждая сделка подлежит декларированию продавцом и покупателем, имеет свою историю.
Говорить об очевидных успехах еще рано, мы осторожно наблюдаем положительную динамику. Думаю, что где-то через год после запуска, к началу июля 2016 года, увидим первые результаты ее работы через успехи других служб — налоговой и таможенной, судебных приставов. Контроль легальности рынка находится в их ведении. Наша задача — обеспечить работу системы и наличие в ней контрольных алгоритмов, которые позволят ведомствам по нашим красным флажкам видеть сигналы нарушений. Например, в системе отражается — на Дальнем Востоке идет экспорт дуба из Волгоградской области. Есть сомнения, что оттуда повезут дуб, и сведения о сомнительной сделке передаются в компетентные органы.
— С 1 января 2016 года вводится ответственность за непредставление сведений для единой системы учета древесины. То есть, если предприниматель не пользуется системой, ему придется заплатить штраф? Как это будет работать?
— Да, это будут штрафы, достаточно большие — от 7 до 25 тысяч для индивидуальных предпринимателей и от 100 до 200 тысяч для юридических лиц. При этом штрафы будут выписывать за непредставление, несвоевременное представление или представление заведомо ложной информации о сделках.
— По некоторым данным, площадь заброшенных полей, зарастающих лесом, в Центрально-Европейской части России составляет около 8 миллионов гектаров, а по всей России эта площадь достигает 45 миллионов. Сегодня на этих землях не ведется ни сельское, ни лесное хозяйство, а ведутся незаконные рубки, вспыхивают пожары. Есть ли, с вашей точки зрения, возможности развивать на этих землях интенсивное лесное хозяйство, какие препятствия в законодательно-нормативной базе есть для этого?
— Сегодня есть инициатива Минсельхоза, что по истечении трех лет, сегодня это пять лет, такие участки будут изыматься у собственника и продаваться с публичных торгов. При этом после продажи с собственника будут удерживаться затраты на расчистку участка. Понятно, что пахотные земли должны быть возвращены в сельскохозяйственный оборот с учетом планов развития отрасли. Но те участки, которые сильно заросли и не вернутся в состав сельхозугодий, нужно переводить в лесной фонд.
Также здесь есть ниша, о которой вы говорите, — ведение интенсивного лесного хозяйства, использование бывших сельхозземель в качестве лесных плантаций. Здесь есть наработки Института леса имени Сукачева Сибирского отделения Российской академии наук: при среднем годовом приросте в полтора кубометра древесины на гектар, на таких плантациях можно увеличить в шесть раз — до десяти кубометров. Это больше, чем в Финляндии или Швеции, где в среднем пять-шесть кубометров. Так что наработки есть, главное, чтобы предприниматели заинтересовались.
— Интенсивное лесное хозяйство это в любом случае более активное воздействие человека на леса. Планируется ли сбалансировать интенсивное лесопользование с воспроизводством лесов? Внедрить более высокие природоохранные требования к интенсивно используемым лесным участкам?
— Это те риски, которые озвучиваются отдельными экспертами, но та концепция перехода к интенсивной модели лесопользования, которую разработал Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт лесного хозяйства, очень сбалансирована. Во-первых, мы говорим о том, что каждый регион выбирает свою модель применительно к своим условиям, на некоторых участках, например, рядом с деревообрабатывающими мощностями. Старовозрастные и малонарушенные леса, таким образом, рубкам не подвергаются. Хозяйство ведется во вторичных лесах, в основном выборочными рубками, и самое главное в модели — интенсивное воспроизводство. Планируется, что такой лес будут удобрять, правильно прореживать, ухаживать за ним, и не нужно будет ждать достижения лесом определенного возраста для начала рубки. Это та модель, которая сейчас работает в Финляндии и Швеции.
— В лесной политике России говорится о создании Национального лесного наследия — сохранении особо ценных малонарушенных лесных территорий, которые должны быть предметом гордости России. Предполагается разработка соответствующей нормативно-правовой базы. Каково состояние этого вопроса?
— Сегодня мы ведем подготовку к созданию наследия и недавно обсуждали эту тему на общественном совете с WWF России. В России есть уникальные деревья, 400-500-летние дубы, есть леса, созданные известными учеными-лесоводами. В Можайском районе Подмосковья стоят 200-летние лиственницы, высаженные великим лесоводом Карлом Францевичем Тюрмером. Такие леса должны быть особо выделены в новых региональных лесных планах, формирование которых начнется в 2018 году, чтобы исключить саму возможность их вырубки и изъятия.
— Нельзя принимать управленческие решения, не подкрепленные надежной информацией о лесах. Планируется ли внедрение современных информационных решений, основанных на пространственных данных и геоинформационных технологиях, которые могли бы помочь оптимизировать лесопользование и обеспечить надежную охрану лесов?
— У нас уже десять лет работает система дистанционного зондирования — ИСДМ-Рослесхоз, которая постоянно развивается. Сегодня уже технически возможно обнаружение лесного пожара не на площади в 25 гектаров, а на площади 25-30 квадратных метров. А это совершенно другая скорость реагирования в ситуации с лесными пожарами. В дальнейшем система ИСДМ-Рослесхоз должна научиться управлять лесными пожарами, то есть не только выдавать сообщения об их площади, но и о наличии сил и средств тушения, сроков их доставки. В увязке с ней также надо совершенствовать возможности видеомониторинга, системы ГЛОНАСС, использования беспилотников. Все наработки есть, закупаем соответствующее оборудование, обновляем технические средства, хотя это и недешево.
— В связи с непростой экономической ситуацией сможете ли себе позволить большие траты?
— С деньгами будет сложно, но выход есть. Я считаю, что нужно возвращать систему лесхозов, которые сами зарабатывают для себя деньги. В советские времена собственные доходы лесхозов достигали в структуре финансирования 85% и только 15% давало государство, и жили очень хорошо. Сегодня нужно разрешить лесхозам вести хозяйство в ограниченных пределах на арендованной территории. У нас сегодня по лесному законодательству есть приоритеты для бизнеса, арендных отношений. Так же должны быть прозрачные механизмы заготовки древесины, чтобы деньги получали не посредники, а государство, чтобы они возвращались в лесное хозяйство. Тогда система заработает сама, и не нужно будет просить у государства денег.
— Центральная Россия несколько лет назад сильно пострадала от жуков-короедов, которые уничтожили множество еловых лесов. За минувшее лето в Подмосковье вырублены огромные площади погибшего леса. Можете ли обещать, что они не будут застроены коттеджами и дачами?
— На сегодняшний день очаги короеда в Московской области затухли, то есть во всех обследованных насаждениях вредители уже отсутствуют. По состоянию на 1 октября с учетом санитарных рубок на корню осталось 27 тысяч гектаров насаждений, погибших от повреждения короедом-типографом. Лесовосстановление проведено в 2013-2015 годах на площади 20,1 тысячи гектаров.
Все эти вырубленные площади попадают в фонд лесовосстановления. Если вдруг будет установлено, что они изъяты под застройку, то к должностным лицам будут приняты самые жесткие меры, вплоть до уголовной ответственности. Если же такое происходит, как правило, за счет необоснованного включения земель лесного фонда в черту муниципальных образований и рубки ведутся уже на них, то тогда мы подаем судебный иск, изымаем такие участки. Такой положительный опыт у нас есть — недавно выиграли больше дело в Люберецком районе, а в Балашихе вернули в лесной фонд более 200 гектаров.
— Общероссийский народный фронт предлагает увеличить до 70 километров лесопарковый защитный пояс Москвы и Подмосковья. Рослесхоз поддерживает это предложение? Как осуществить эту идею и прекратить вырубку лесов?
— Инициатива хорошая, у мегаполисов должен быть экологический каркас, нельзя бездумно вырубать все. Но мы не должны допускать катастрофы с короедом-типографом, когда запретили все виды сплошных рубок и мы получили сотни тысяч гектаров "рыжего леса".
Нужно грамотно осуществить зонирование территории и посмотреть, можно ли вводить мораторий на включение в границы населенных пунктов земель лесного фонда. Губернатор Ленинградской области недавно принял решение о моратории перевода земель лесного фонда в земли иных категорий для застройки. Мы рады такому решению, потому что достаточно других земель, где можно строить. Также мы выступаем за возвращение платы за потерю лесного хозяйства при переводе земель лесного фонда. Если бы еще удалось ей придать целевой характер, чтобы эти деньги шли на лесовосстановление, то, наверное, это было бы очень здорово. Подмосковью тоже нужен мораторий, но без перекосов, чтобы можно было развивать, например, экономику и транспортную систему.
Игорь Ермаченков, РИА Новости
Пресс-служба Минприроды России
